К 60-летию со дня смерти художника и педагога А.А.Осмеркина в музее открылась тематическая выставка “С кистью в руке”. Основу експозиции составляют оригинальные фотоснимки и документы Александра Александровича Осмеркина, переданные в музей в свое время его вдовой Н.Г.Осмеркиной и архив самой Надежды Георгиевны. Документы, письма, справки, рукописи воспоминаний современников и учеников, написанные специально для книги „Осмеркин. Размышления об искусстве. Письма. Критика. Воспоминания современников”, изданной в Москве в 1981 году под редакцией одного из его учеников российского художника Анатолия Никича, а также многочисленные фотографии, среди которых и уникальные, сделанные 29 июня 1953 года на Ваганьковском кладбище в день похорон художника.
   Из воспоминаний ученицы художника, живописца и графика, народного художника Армении Мариам Аршаковны Асламазян: „Истинные художники порой бывают бессильны перед ничтожествами. Холодное железо может погубить живую ткань. Обрушившаяся на Осмеркина клевета в пособничестве космополитизму и обвинение в формализме лишили его возможности участия в выставках, как по мановению злого рока его изгнали из вузов, где он профессорствовал более половины своей жизни, перестали покупать его карины. Я приходила к нему на Кировскую и восхищалась его мужеством и убежденностью настоящего художника. Он продолжал писать. Пойдя на завод, написал большой групповой портрет передовиков-рабочих (этюды к картине „Передовые люди автозавада им. И.В.Сталина” 1949г. экспонируются в художественно-мемориальном музее А.А.Осмеркина). Увлеченный работой, вспоминал Рембрандта и говорил, что „черпает силы в великом голландце” . Эту картину тоже не приняли на выставку... Вскоре художника поразил смертельный недуг. В июне 1953 года его не стало. Для тогдашнего руководства Союза (художников) он был изгоем-формалистом и прощание с прахом покойного не было разрешено в помещении Союза, а происходило в помещении на ул. Горького, 48 . Проститься с ним и сказать последние сердечные слова пришли лучшие художники, композиторы, писатели, режисеры, архитекторы Москвы. Было очень много народа, часть даже стояла на улице, в последний раз я там увидела окаменевшую от горя Анну Ахматову. На стенах были развешаны прекрасные картины Александра Александровича – они сияли нетленной красотой живописи”.
   А вот как писал о тех памятных днях 1953 года – 25 июня, когда перестало биться сердце Александра Александровича Осмеркина, и 29 июня, когда хоронили, его друг и земляк, живописец Амшей Маркович Нюренберг: „После второго инсульта Осмеркину трудно было работать, но как только здоровье улучшалось, он хватался за кисть. Чувствовалось, что живопись поддерживает в нем жизнь и что он был одержим ею... Третий инсульт случился в доме творчества... Это был очень сильный удар, который лишил его возможности работать на долгое время. Все мы опасались наступления тяжелой инвалидности. Но судьба, пожалев его, вернула ему часть прежних сил. Осмеркин снова взялся за кисть.    В это тяжелое творческое время он писал только радостные, насыщенные оптимизмом полотна. Ни одной хмурой пессимистической работы. О четвертом инсульте мне рассказывала его жена Надя. Случилось это утром, когда он писал чудесный незабываемый и последний пейзаж. Он умер с кистью в руке, как и хотел… »